ПРЫЖОК ЧЕРЕЗ ОКЕАН. Автор АРКАДИЙ КВАШНИН - Документальная повесть. Часть 18

(Окончание. Начало в №№ 11, 14, 17, 20, 24, 26, 28—29, 31, 34, 37, 40, 43, 47, 50, 52, 55, 57, 60, 62).

Вскоре мы увидели самих американцев. Со стороны Майами на нас шел самолет. Светло-синий, но перечеркнутый ярко-красной краской, с американскими опознавательными знаками. Военный гидросамолет. Видимо, береговой пограничной службы. Чуть не задевая наших мачт, он облетел нас со всех сторон. У самолета с правого борта был открыт люк. И человек в шлемофоне фотографировал нас камерой.
— Империалисты бесчинствуют, — сказал Саня Степанов.
Мы шли вперед своим курсом, не снижая скорости.
А через некоторое время мы увидели военный корабль типа большого охотника. На мачте трепыхался кубинский флаг. Мы приготовились поприветствовать его, но нас остановил все тот же Степанов.
— Это контрас, — предупредил он. — У кубинцев на трубах нарисован флаг. У этого — нет. А от этих вместо приветствия можно ждать пулеметную очередь.
Но все прошло спокойно. Потом мы и сами поняли, что кубинские корабли вряд ли заходят так далеко.
Часа через два над нами появился маленький, почти игрушечный самолет. Он летел так низко, что можно было разглядеть в кабине славную девичью мордашку. Девушка улыбалась и приветливо махала нам рукой.
— ДОСААФовский, — на полном серьезе заметил Миша Лебедев.
Все от души расхохотались.
— Дочь американского миллионера резвится, дурья голова, — сказал кто-то.
Самолет покачал нам крылышками и пошел в сторону берега.
После прохода Майами мы увидели два белоснежных катера. Один лег на курс на траверзе нашего правого борта, другой — возле СРТР-9122. Расстояние — не больше двух кабельтовых. Штыревые антенны, расчехленная на корме автоматическая малокалиберная пушка или крупнокалиберный пулемет прямо говорили о его военной принадлежности.
Раздетый по пояс мужчина крепкого сложения несколько раз щелкнул фотоаппаратом, что-то записал в журнале. Затем ушел в рубку. На корме катера возле пулемета или пушки оставался неподвижно сидеть второй человек.
Американский катер сопровождал нас в течение четырех часов. И только когда была пройдена зона полуострова Флорида, он уже в темноте помигал нам огнями, взял «право на борт», врубил полный и помчался обратным курсом.
До сих пор не знаю, что все это значило. Никто толком нам не объяснил причину этого сопровождения. Толковали по-разному. Одни говорили, что американцы добровольно взяли на себя функцию охраны судов от кубинских контрас; другие высказывали мысль о том, что американцы контролируют советские суда потому, что на них могут перевозиться боевые ракеты. Все может быть.
В три часа ночи просыпаюсь от тишины. Срываю листок календаря. Наступило 27 октября. Вижу огни большого города.
Это — Гавана.
Легендарный город, столица легендарного острова,
Бетонные небоскребы глыбами громоздятся здесь и там. Горделиво взметнулась ввысь гостиница «Хилтон». Хорошо виден купол Капитолия.
К семи часам к нам подошел лоцманский катер. В синем форменном костюмчике, в морской фуражке, на борт поднимается лоцман-кубинец. Худощавый, с орлиным носом, живыми острыми глазами, он вызывает интерес.
— Салют, компанеро! — говорит он.
— Салют!
Он заводит по каналу нашу «Пидулу» в порт. Слева крепость ощетинилась старыми пушками времен Колумба. А за крепостной стеной — современные гаубицы ... Акватория порта огромна. Много причалов. Обилие судов. Под английским флагом «Антарктика». Под советским— «Башкирия», «Сихотэ-Алинь», «Крамской».
Поднимаем кубинский флаг. Нам его привез лоцман. Рядом с ним устраиваем желтый, карантинный. Стоим и ждем санитарных властей.
Николаич предлагает лоцману коньяк. Он отказывается. Поясняет, что революционер, а поэтому спиртное — ноу!
Подходит санитарный чиновник.
— Salut! — Salut!
Причаливаем к стенке. — Здравствуй, Гавана!